Доп-инфо

Батат происхождение

ученые спорят о происхождении батата

Когда-то давным-давно сладкий картофель пересек Тихий океан. И это, собственно, все, что мы точно знаем. Но как? когда? и почему? – в ответах на эти вопросы мы не уверены. Вернее, некоторые люди думают, что они знают точные ответы, а другие просто с ними не согласны.

Сладкий картофель уже много десятилетий находится в центре жарких споров между учеными, и новая статья в журнале Current Biology только подогрела пламя. Статья посвящена происхождению этого клубнеплодного растения. Исследователи использовали генетические данные сладкого картофеля и его «родственников», чтобы установить филогенетическое дерево их эволюции, и доказали, что клубни существовали в Полинезии (субрегион Океании) до того, как там появились люди.

Но давайте по порядку. Почему нас вообще так заботит судьба сладкого картофеля?

Дискуссия о сладком картофеле – это, в некотором смысле, дискуссия о коммуникации между людьми. До того, как европейцы колонизировали большую часть мира, коренные жители земель, что находятся по обе стороны Тихого океана, совершали довольно длинные путешествия через океан. Южноамериканцы добрались до Галапагосских островов, которые расположены в 972 километрах от побережья Эквадора. Тихоокеанские островитяне, в том числе предшественники современных самоанцев, тонганцев и маори, также сумели распространиться по множеству точек Земли, разбросанных по океану. Среди них – острова, Новая Зеландия и Австралия, которые находятся в сотнях или тысячах километров друг от друга. Это означает, что тихоокеанские аборигены регулярно отправлялись в путешествия по океану, чтобы исследовать новые земли.

Всех этих людей объединяла близость к морю и хорошие навыки судостроения. Также их объединяла и любовь к сладкому картофелю. Его плоды были основным урожаем на островах Полинезии и на южноамериканском материке в течение тысяч лет. Но как он мог попасть на тихоокеанские острова? Ведь считается, что сладкий картофель происходит из Южной Америки, а она находится за тысячи километров от большей части Полинезии.

Есть три основных варианта развития событий.

1. Южноамериканцы когда-то отправились в Полинезию – и привезли с собой сладкий картофель. Тогда коренные полинезийцы либо намеренно культивировали это новое растение, либо семена случайно получили удобрение и сладкий картофель начал расти естественным образом.

2. Полинезийцы отправились в Южную Америку – и в обратный путь взяли с собой семена сладкого растения, по-видимому, с намерением посадить их у себя дома.

3. Сладкий картофель, или только его семена, приплыл (да, именно так) из Южной Америки в Полинезию. Он сам пересек Тихий океан, без участия человека.

Опять же: до сих пор неясно, как все происходило на самом деле, но сладкий картофель стал для археологов основным доказательством взаимодействия двух разных народов. Либо полинезийцы и южноамериканцы определенно контактировали друг с другом, либо, наоборот, не вступали в контакт уже много лет.

Помимо исторических отчетов самих коренных народов, у ученых больше нет никаких доказательств того, кто и на чьи земли завез клубни. Есть лишь некоторые свидетельства о том, что южноамериканцы или полинезийцы путешествовали. Некоторые документы говорят, что последние, возможно, сами пересекли Тихий океан и вернулись домой с плодами картофеля.

Еще один кусочек головоломки. На этот раз лингвистический. Какие слова используют разные народы, говоря о корнеплоде? Поскольку сладкий картофель, безусловно, возник в Южной Америке, исследователи рассмотрели, какими терминами пользуются коренные народы этого материка, а затем сравнили их с названиями растения, распространенными в Полинезии и Восточной Азии. В Южной Америке, например, сладкий картофель называют куала, кумара, кумаль (kuala, kumara, cumal) и другими словами, которые имеют поразительное сходство с терминами, что используют на большинстве островов Тихого океана: умала, кумала, кумара (umala, kumala, kumara).

Центральные американцы называли его кэмоте (camote) или кэмотил (camotil), что почти идентично терминам Восточной Азии: kamote, camote. В Карибском бассейне название сладкого картофеля имеет испанское происхождение: батата (batata) или ахэ (aje) – так же его называют в Новой Гвинее и на близлежащих островах.

По этим языковым различиям все же нельзя точно определить «путь» сладкого картофеля, поскольку старые имена могли применить к новым разновидностям: другими словами, вы можете назвать новое вкусное лакомство в честь того, чей вкус оно вам вам напомнило. И нельзя забывать, что языки значительно изменились. К тому же, мы знаем, что клубни были привезены на Запад (Запад – для американцев, для нас территории Океании, Австралии считаются восточными – прим. НР) несколько раз – в том числе и европейскими исследователями.

Однако не имеет значения, сколько раз путешественники завозили сладкий картофель на свои земли – в любом случае это потребовало бы прямого контакта между коренными народами по обе стороны Тихого океана. Но не все исследователи согласны с тем, что именно человек начал распространять клубни по миру.

Недавнее исследование утверждает, что семейство сладкого картофеля с тихоокеанских островов появилось там примерно 100 000 лет назад – задолго до того, как люди научились строить корабли. Таким образом, семена или плоды сами должны были переплыть океан.

На самом деле это не такая безумная идея, как кажется. Таким же способом, по мнению биологов, распространяются кокосы: они плывут от одного острова к другому. В одном исследовании 2008 года были смоделированы возможные пути сладкого картофеля от Южной Америки до различных островов, основанные на наблюдении за океанскими течениями. Ученые убедились, что такой вариант событий допустим. Семена могли плыть вместе с течениями и находить себе новый дом на других островах. Предполагается, что путешествие занимало минимум 120 дней. Пока неясно, остаются ли семена жизнеспособными после такого длительного путешествия, но теория остается рабочей.

Почему же споры о происхождении сладкого картофеля до сих пор не утихают? Дело в том, что существуют исследования, которые подтверждает иную теорию происхождения корнеплода. Результаты одного из них появились в журнале PNAS еще в 2013-м году. Ученые изучили ДНК из хлоропластов (отвечают за фотосинтез растений и за зеленую окраску листьев), чтобы показать, что разные виды сладкого картофеля на самом деле распространялись на островах в течение длительного времени с помощью человека. В более поздней статье утверждается, что ДНК хлоропластов не обязательно является точным способом оценки филогенеза, поскольку геномы хлоропластов могут смешиваться между видами так, как не может ядерная ДНК.

Какова бы ни была реальность, спор о коммуникации людей, которых разделял Тихий океан, не перестает бушевать, и сладкий картофель остается главным «яблоком раздора» в этой истории.

[Фото и инфографика: Popular Science]

Батат (сладкий картофель): полезные свойства для женского здоровья

Здоровье

Кто-то называет батат гибридом картофеля и тыквы, а какие-то гурманы уверяют, что оранжевый овощ отличает особый аромат, напоминающий запах каштанов. Отметим, что, несмотря на растущую популярность батата, мало кто знает, что он не является родственником картофеля и имеет свою особую структуру строения и полезные свойства. Например, по количеству бета-каротина батат обгоняет морковь, а ведь именно это вещество преобразуется в витамин А — один из главных микроэлементов для функционирования репродуктивной и иммунной систем. ELLE собрал факты об оранжевом овоще, блюда из которого идеально подходят для осеннего и зимнего меню и улучшают здоровье.

Происхождение батата

Батат, или сладкий картофель, — это клубнеплодное растение семейства Вьюнковые, родиной которого считают Перу и Колумбию. Кстати, название овоща позаимствовано из индейского языка и переводится как «сладкий картофель». Именно поэтому долгое время бытовало мнение, что растение является родственником одного из самых популярных овощных культур в мире. Например, ацтеки употребляли батат не только в печеном, но жареном и вареном виде, как и современное человечество сейчас употребляет картошку. На сегодня известно 27 сортов индейского овоща, среди которых есть экземпляры желтого, белого и даже фиолетового цветов. Нельзя обойти стороной и то, что в ресторанной индустрии популярность батата только набирает обороты: помимо уникального вкуса и низкой калорийности, блюда из сладкого картофеля максимально фотогеничны, что привлекает к нему внимание гурманов со всего мира.

5 ПРИЧИН, ПОЧЕМУ ПОРА НАЧАТЬ УПОТРЕБЛЯТЬ БАТАТ:

1. Помогает похудеть и выводить токсины

Диетологи уверяют, что батат подходит для похудения и его стоит добавить в рацион тем, кто страдает от повышенного сахара в крови. Благодаря низкому гликемическому индексу и калорийности (86 ккал на 100 грамм) он помогает в борьбе с лишним весом, высокое содержание клетчатки способствует ускорению метаболизма и выводу токсинов из организма.

2. Антидепрессантные свойства

Батат — уникальный источник калия, минерала, который отвечает за выработку гормонов радости и помогает поддерживать бодрость, концентрацию и энергичность. Идеальным вариантом станет употребление супа-пюре из батата дважды в неделю в период с октября по ноябрь. Это снизит усталость, нормализует сон и повысит иммунитет.

3. Улучшает состояние кожи, волос и ногтей

Благодаря содержанию витамина А и его взаимодействию с рецепторами клеток кожи, в организме увеличивается количество коллагена, что приводит к улучшению плотности кожи, повышению ее эластичности и сглаживанию морщин. Что касается волос, то употребление батата способствует ускорению роста и их укреплению.

4. Помогает при гормональных нарушениях

Клубни батата содержат женские фитогормоны (прогестерон и эстроген), которые благотворно влияют на функционирование репродуктивной системы и нормализуют работу нервной системы. Врачи рекомендуют употреблять батат тем, кто хочет нормализовать цикл и наладить работу женских половых органов.

5. Снижает давление

Индейский овощ отличается высоким содержанием витаминов группы В, которые способствуют нормализации давления, что просто необходимо в осенний период. Также батат богат витамином С, а значит, является прекрасным антиоксидантом и выводит шлаки из организма. Врачи рекомендуют употреблять батат с утра — кусочек запеченной сладкой картошки станет идеальным дополнением яйца-пашот и зернового хлеба.

Чем полезен картофель батат?

Батат рекомендуют принимать людям с диабетом. Поскольку инсулиновый индекс батата намного ниже, чем у картофеля — он стабилизирует уровень сахара в крови.

Можно ли варить батат?

Да, батат можно варить. Перед варкой сладкий картофель (батат) нужно хорошо помыть и порезать. Варить корнеплод следует от 20 до 40 минут (в зависимости от величины и способа приготовления). Чистить батат можно как до, так и и после варки.

Как правильно вырастить батат?

Батат, сладкий картофель (Ipomoea batatas) — клубнеплодное растение, род Ипомея, семейство вьюнковых. Эта теплолюбивая культура хорошо растет при температуре 25-30 °С.

Какой на вкус батат?

Вареный батат на вкус сладковатый, как сладкий подмороженный картофель. Сырой батат по вкусу напоминает морковь.

Лифанова Юлия

Теги

Здоровое питание

В чем разница между сладким картофелем и ямсом?

Ежедневные тайны

Забавные научные факты из Библиотеки Конгресса

« Назад к странице «Сельское хозяйство»

Ответ

Хотя ямс и сладкий картофель являются покрытосеменными (цветковыми растениями), они не связаны ботанически. Ямс относится к однодольным растениям (растение с одним зародышевым семенным листом) и относится к семейству Dioscoreaceae или Yam. Сладкий картофель, часто называемый «ямсом», представляет собой двудольное растение (растение, имеющее два зародышевых семенных листа) и относится к семейству Convolvulacea или ипомеи.

Сорт сладкого картофеля Рудди (слева) сладкий, влажный и устойчив к насекомым, в отличие от ведущего американского сорта Борегард. Служба сельскохозяйственных исследований Министерства сельского хозяйства США

Yams

Ямс тесно связан с лилиями и травами. Родом из Африки и Азии, ямс различается по размеру от маленькой картофелины до рекордных 130 фунтов (по состоянию на 1999 год). Существует более 600 сортов ямса, и 95% этих культур выращивают в Африке. По сравнению со сладким картофелем ямс более крахмалистый и сухой.

Кокоям (слева), батат (в центре) и подорожник на рынке Камеруна. Внешняя ссылка Азиеду, фотограф, 2007 г. Галерея изображений Международного института тропического сельского хозяйства (IITA) на Flickr.

Сладкий картофель

Многие разновидности сладкого картофеля (Ipomoea batatas) относятся к семейству ипомеи Convolvulacea. Цвет кожи может варьироваться от белого до желтого, красного, пурпурного или коричневого. Мякоть также имеет цвет от белого до желтого, оранжевого или оранжево-красного. Сорта сладкого картофеля классифицируются как «твердые» и «мягкие». При приготовлении сорта «твердых» сортов остаются твердыми, а «мягкие» сорта становятся мягкими и влажными. Именно «мягкие» сорта часто называют бататом в Соединенных Штатах.

Миссис Адамс, жена фермера недалеко от Морганзы, штат Луизиана, готовит сладкий картофель на ужин. Рассел Ли, фотограф, 1938 год. Отдел печати и фотографий Библиотеки Конгресса.

Почему такая путаница?

В Соединенных Штатах твердые сорта сладкого картофеля производились раньше, чем мягкие сорта. Когда мягкие сорта впервые начали выращивать в коммерческих целях, возникла необходимость различать их. Африканские рабы уже называли «мягкий» сладкий картофель «бататом», потому что он напоминал ямс в Африке. Таким образом, «мягкий» сладкий картофель называли «бататом», чтобы отличить его от «твердых» сортов.

Крупный сладкий картофель вспахивается, чтобы рабочие-мигранты могли его собрать и отсортировать по размеру на ферме Кирби в Механиксвилле, штат Вирджиния. Министерство сельского хозяйства США, 2013 г. Фотопоток USDA Flickr.

Сегодня Министерство сельского хозяйства США требует, чтобы этикетки с термином «батат» сопровождались термином «сладкий картофель». Если вы специально не ищете батат, который обычно можно найти на международном рынке, вы, вероятно, едите сладкий картофель!

Полевые работники оценивают высокоурожайные сорта батата на исследовательской ферме. Внешняя ссылка Галерея изображений Международного института тропического сельского хозяйства (IITA).

Опубликовано: 19.11.2019. Автор: Справочно-научный отдел Библиотеки Конгресса

Дополнительная литература

Курси, Д. Г. Ямс: отчет о природе, происхождении, выращивании и использовании полезных представителей Dioscoreaceae . Лондон, Лонгманс, 1967 год. 230 стр.
Дэвидсон, Алан. "Сладкая картошка." Оксфордский компаньон для еды. Нью-Йорк, издательство Оксфордского университета, c1999. п. 774-775.
Дэвидсон, Алан. "Сладкий картофель." Оксфордский компаньон для еды . Нью-Йорк, издательство Оксфордского университета, c1999. п. 856-857.
Эдмонд, Дж. Б. и Г. Р. Аммерман. Сладкий картофель: производство, переработка, реализация . Вестпорт, Коннектикут, издательство AVI, 1971 г. 334 стр.
Кипл, Кеннет Ф. и Кримхильд Коне Орнелас, ред. «Сладкий картофель и ямс». Кембриджская всемирная история еды . Нью-Йорк, издательство Кембриджского университета, c2000. п. 207-218.
Прайс, Роберт Хендерсон. Культура сладкого картофеля для получения прибыли . Внешняя ссылка Полный отчет о происхождении, истории и ботанических характеристиках сладкого картофеля. Даллас, издательство Texas Farm and Ranch Publishing Co., 1896 г. 107 стр.
Сладкий картофель и ямс . Нью-Йорк, Медина, Огайо, The Barrett Company, Департамент сельского хозяйства, 1918. 15 р. http://www.archive.org/details/sweetpotatoesyam00barr Внешняя ссылка
Вурхиз, Дон. «В чем разница между сладким картофелем и бататом?» Почему попкорн лопается? Сикокус, Нью-Джерси, паб Кэрол. Группа, 1995 год. п. 42-43.

Условия поиска

Сладкая картошка.
Ямс.

Глубокие и извилистые корни американского ямса

«Ям — власть имущих». — Кендрик Ламар

«Это естественно», — говорит фермер, тыча табаком во рту. «Как будто Бог создал его».

Усердный земледелец Брент Леггетт не пожалеет усилий, чтобы обеспечить богатый урожай, но даже он не может справиться с грязью. В округе Нэш, Северная Каролина, где когда-то главенствовали хлопок и табак, а теперь безраздельно правит сладкий картофель, предприимчивость обязана земле, мягкой песчаной почве цвета хаки, идеально подходящей как для клубнеплодов, так и для технических культур. На пороге 1920-го века порабощенные рабочие занимались сельскохозяйственной продукцией этого графства. Сегодня периоды сбора урожая сладкого картофеля и хлопка все еще перекрываются, с начала октября до начала ноября. Погружаясь в глинистые гребни участка Леггета, я размышляю над этой запутанной историей рабства и переосмысления.

46-летний Леггетт носит темно-зеленую ветровку. Под ним небесно-голубой оксфорд, а под ним жемчужно-белая майка обнимает его ключицу. Его лицо цвета слоновой кости покраснело, а глаза имеют бирюзовый оттенок. Фермер ловко перемещается между рядами. Рабочие в шляпах-ведрах и запыленных тканевых перчатках зачищают воронки в земле. Они снимают одну оранжево-розовую сферу за другой, бросая их в пластиковые ведра у своих ног.

«На прошлой неделе у нас были небольшие заморозки, так что вегетационный период близок к холодам», — говорит Леггетт, ноябрьское солнце палит ему в лицо. «Когда на тебе такое пальто, ничего не вырастет». Он идет вперед и зачерпывает несколько бататов из до краев красного ведра, раскрывая ладони, чтобы я мог ощутить продукт.

Влажный песок прилипает к их плоти, как коричневый сахар. Я провожу указательным и средним пальцами по их позвоночнику, а большим пальцем по бокам. Они свежие, мягкие и теплые. В моих руках лежит драгоценная вещь.

«Ям» — так мы его называем, мои люди и я. Мать моего отца ела батат под жестяной крышей издольной лачуги в Луизиане; мать моей матери научилась готовить их у своего отца и передала секрет мне. Сначала отварите, затем очистите и нарежьте, затем заправьте и, наконец, запеките . Если мы что-то знаем, мы знаем ямс. Мы и они возвращаемся назад.

Просто с биологической, фонетической или иной точки зрения слово «батат» немного неправильное. Настоящий батат, оригинальный батат, родом из Западной Африки и соответствует научной классификации 9.0060 Dioscorea rotundata , название, которое я не могу произнести, но могу различить, отличается от сладкого картофеля, официальное обозначение которого Ipomoea batatas . Западноафриканский батат может вырасти до размера руки или ноги. Он землистый и волосатый, как у слона или носорога, и на вкус как красновато-коричневый картофель с гораздо более волокнистой консистенцией. Внутри он белый, а не оранжевый, и не может расти в нетропическом климате. В этом нет ничего сладкого. И все же всякий раз, когда кто-нибудь в моей семье видит дымящийся батат — полностью оранжевые внутри и с пузырящимся сахаром — слово, которое почти всегда вылетает из наших уст, — «батат».

Происхождение термина пропитано двусмысленностью. На невольничьем побережье, вдоль Бенинского залива, есть много плодородных источников, из которых он мог вырасти. Слово «ньям» встречается как в серере (что означает «есть»), так и в словах волоф (что означает «вкус»). «Ньями» на языке фулани и «нымаби» на языке банту означают «есть». На тви, диалекте народа акан, «анинам» буквально переводится как «батат». Настоящий батат был главной культурой Западной Африки: питателем культур и цивилизаций. Многие государства в регионе до сих пор проводят фестивали в его честь. Когда первые европейские суда пристали к берегу на континенте, слово «ямс» применялось к этому клубню в своего рода лингвистическом разрыве. Работорговцы относились к урожаю так же, как и к людям, которых они стремились сделать движимым имуществом: жалким и расходным материалам. «В своей собственной стране негры в основном питаются животной пищей и отбросами, — писал в 1788 году британский торговец, — корнями, бататом».0060, и индийская кукуруза».

Возможно, позже, полуголодный и все еще тошнящий от барраконов и волн, заключенный в Джеймстауне, Чарльстоне или Манхэттене вскрикивал при виде отдаленно похожего корня. Может быть, ребенок увидел сладкий картофель и вспомнил о еде, которую он когда-то ел со своей семьей. Единственная уверенность заключается в том, что «ямс», термин, который был порожден как опухоль европейской эксплуатации, распространился из клубня Западной Африки в сладкий картофель Америки в связи с зарождением и расширением работорговли. И его использование продолжалось задолго до порабощения в течение стольких лет и стольких жизней, что белые и черные американцы не только забыли, откуда взялось это слово, но и то, что оно пришло вообще откуда угодно. Сладкий картофель считался пищей для плантаций до начала 20-го века, когда производители и рекламодатели, ищущие преимущество на переполненном рынке, представили всей стране новый род оранжевого оттенка и назвали его (еще раз) бататом. К середине века ямс, каким мы его знаем, стал сертифицированным американо.

В течение следующих нескольких дней люди в Соединенных Штатах съедят десятки миллионов фунтов сладкого картофеля на День Благодарения. Они наполнят свои столы этим продуктом в честь древнего дипломатического пира, выдумки, пропитанной пропагандой завоевания, которая является основой для самого основополагающего праздника нашей страны. Я буду делать то же, что и всю свою жизнь, когда проводил время с семьей: отправиться домой и съесть еду, которая не соответствует заявленному. Я не могу представить сцену с людьми, которых я люблю больше всего без этого. Я мало что помню о поминках моей прабабушки, но до сих пор помню ямс, который умоляли меня съесть церковные женщины. Даже сейчас, когда я чувствую запах своей одежды после воссоединения, иногда в ткани ощущается запах батата. Намазанные маслом и засахаренные, мы делаем их в трауре и в радости.

Это ритуал, часть нас самих. И все же, когда я думаю об этом, я нахожу это и успокаивающим, и тревожным; Меня успокаивает что-то большее, и я одновременно привязываюсь к этому. Я часто задаюсь вопросом, что это говорит обо мне, что тотем, который я больше всего ассоциирую с домом, был украден и искажен больше раз, чем я могу сосчитать. Что ее история — само ее название — неотделима от трагедии. Что это, по правде говоря, не то, что когда-то было моим, когда-то нашим, но тем не менее я его люблю. Что, сжимая этот песчаный клубень под солнцем Каролины, я не мог не рассматривать его как отражение моего собственного существования и его результат.

Фермы Леггетт Лекс Прайор

Церемонии не было. Где-то в Атлантике, скованные и сдерживаемые, порабощенные жители Западной Африки в последний раз ели батат своей родины. Провизию в Гвинейском заливе было трудно найти. Корабль должен был довольствоваться тем, что было доступно, и это было не хуже любого другого. В своем отчете о работорговле конца XVII века французский торговый агент Жан Барбо отмечал важность настоящего батата:

рабы. Корабль, который принимает пятьсот рабов, должен предоставить более ста тысяч бататов ... рабы имеют такое телосложение, что никакая другая еда не удержит их.

В отчетах о кораблях из Европы и Америки ямс часто упоминается как самая ценная еда. В отличие от хлеба или муки, батата могло хватить на все путешествие, и его выращивали оптом. В бухгалтерской книге ливерпульского судна 1803 года Enterprise один из финансистов корабля проинструктировал своего капитана совершить рейс из Нигерии на Барбадос только после того, как «вы закончите свою торговлю и заложите достаточное количество ямса». На протяжении веков работорговцы вдоль и поперек побережья Западной Африки планировали отъезды специально в период сбора урожая с августа по октябрь.

На борту заключенных заставляли есть их вареными и кусками. Их кормили той же жижей, что и в клетке. Вдали от света и воздуха. Борясь с этой картиной, я обнаруживаю, что меня тянет к когнитивному диссонансу, когда я съедаю этот объект в то время. Как, должно быть, чувствовал себя батат, обняв нёбо в месте, которое они, возможно, считали адом. Быть потерянным и уставшим, больным и невыразимо разъяренным, и встретить блюдо, которое казалось совершенно несовместимым с этой реальностью. Даже подумать об этом — значит разбиться: Их насильно кормили частью дома, чтобы сохранить им жизнь, как средство для продажи . Их последним воспоминанием о батате было то, что его только что использовали, чтобы ограбить их.

И это было только начало.

Как гласит история, пара повесилась на кедре возле ручья в городке Редингтон, штат Нью-Джерси. Доступны некоторые конкретные детали. В своей речи более века спустя, в 1894 году, местный преподобный рассказал о нескольких лакомых кусочках, которые были переданы ему. Мужчина и женщина были порабощены, вывезены прямо из Африки. Их приобрел землевладелец по имени Джейкоб Клайн на аукционе в начале 18 века. С самого начала своего рабства они, по словам преподобного, «ужасно тосковали по дому». Клайн, по его словам, приложил все усилия, чтобы «подбодрить и утешить их, за исключением, конечно, освобождения». Однажды утром Клайн не смог найти своих рабочих и отправился на их поиски. Повиснув на ветке в лесу рядом со своим имуществом, он «нашел лишь бездыханные тела тех, кто отказался оставаться рабами».

В 2004 году Кеннет Э. Маршалл опубликовал в Журнале американской этнической истории статью, в которой пытался подтвердить события, описанные священнослужителем. Маршалл смог не только подтвердить подлинность истории, но и подробно изложить окружающие ее факты. Пара «приземлилась в Нью-Джерси примерно в период с 1744 по 1749 год». Они были относительно изолированы от других порабощенных людей, вынуждены делить свое время, работая на кожевенном заводе Клайна и в его частной усадьбе. Вероятно, они были из Сьерра-Леоне, и у них был маленький мальчик по имени Йомбо.

Ёмбо было не больше 10 лет, когда он осиротел. Согласно исследованиям Маршалла, он прожил не менее 70 лет. Став взрослым, Йомбо сказал, что родился в Африке и пережил путешествие через Атлантику со своими родителями. Он, как известно, говорил, что его отец был «большим человеком» на их родине.

Память может быть сложной вещью, особенно в детстве. Это кратеры, важные события, которые имеют тенденцию прилипать. Маленькие вещи, бесконечные кусочки настоящей жизни так трудно ухватить. Чтобы помнить родителей, потерянных в юном возрасте, требуется чудесная и железная хватка. И дело не в том, что Ёмбо находился в месте, где такие люди, как он, должны были держать почти что угодно.

Порабощение было задумано как противоположность привязанности. Есть причина, по которой брачные церемонии в неволе часто содержали клятву «пока смерть или расстояние не разлучит вас». Выбор зацепиться за кого-то или за что-то еще, даже в памяти, стал извращенной роскошью.

Это, я думаю, был созданный кинжал рабства: чтобы воспоминание казалось бессмысленным. Сначала было раздевание, удаление прежнего себя. Затем пришли тиски. Похититель пытался держаться достаточно долго, чтобы заявить, что все это должно было быть. Настаивать на том, что, как однажды сказал вице-президент Конфедерации Александр Х. Стивенс, «подчинение высшей расе является его естественным и нормальным состоянием». Прочтите это еще раз: «естественно и нормально». Поклоняйтесь машине достаточное время, и ложь начинает меркнуть.

Когда я думаю о Йомбо или его родителях — о кораблях, на которых они прибыли, или о еде, которую им пришлось есть, — я вспоминаю, что являюсь продуктом линии людей, которые продолжали, и линии людей, которые не т. И расстояние между ними только до сих пор.

Коренные жители Вирджинии называют дикий сладкий картофель okeepenavk . Он прибыл несколько тысяч лет назад из Южной или Центральной Америки. Тип, который растет ниже экватора, является ближайшим диким по сравнению с тем, что мы едим сегодня. Что странно — и у ученых нет ответа на этот вопрос — так это то, что обычный сладкий картофель каким-то образом также присутствовал на многих островах Тихого океана дольше, чем люди смогли пересечь океаны.

Существует одна гипотеза, согласно которой птица по имени золотистая ржанка могла проглотить некоторые из ее семян в Южной Америке и унести их в Полинезию. Оттуда растение могло расти изолированно, пока не произошел контакт с человеком. Но многих исследователей это не убеждает. К тому времени, когда Колумб добрался до Карибского моря, таино уже выращивали сладкий картофель. Кажется, он описывает их в своем дневнике как «небольшие ветки, у подножия которых растут корни, подобные моркови», хотя на самом деле он мог иметь в виду маниоку.

Библиотека Конгресса

Для плантаторов во влажном и умеренном климате юга Америки сладкий картофель был удобным, жизнеспособным и дешевым. Порабощенные люди выращивали его в своих садах и продовольственных угодьях, редких местах лелеемой автономии. Они готовили клубни в золе и углях потухшего костра, метод, ранее применявшийся в африканской кулинарии. Один из бывших полевых рабочих, у которого брали интервью в рамках Федерального писательского проекта времен Великой депрессии, организованного Управлением по вопросам прогресса работ, вспоминала, как в ее семье подавали сладкий картофель, «запеченный и обжаренный на сковороде».

В своей книге 2013 года « Пища для души » историк кулинарии Адриан Миллер подробно описывает, как порабощенных поваров обучали «последним достижениям французской кухни», чтобы успокоить своих владельцев. Затем повара объединили парижскую практику засахаривания овощей со своими собственными кулинарными инстинктами, в результате чего появились самые ранние формы «засахаренного батата».

По мере того, как в 17 и 18 веках распространялись мифы о нехватке черных, сладкий картофель считался пищей рабов. Томас Джефферсон описал корень в своих заметках в Монтичелло как «тот самый, к которому негры обычно склонны». Уильям Саммер, рабовладелец из Южной Каролины и основатель питомника Помария, развил эту концепцию дальше, написав о «пристрастии плантационных негров к картофелю» в сельскохозяйственном справочнике 1845 года.

Картошка для негра — благословение; ибо, к известной непредусмотрительности и небрежности этой расы, он особенно приспособлен, так как не требует кулинарных навыков, чтобы сделать его одновременно съедобным и вкусным, а простое запекание в золе является лучшим приготовлением, которое может дать им повар.

Неясно, насколько широко термин «ямс» циркулировал в самих сообществах невольников. На каждого бывшего раба, который вспоминал в интервью WPA, что его «выращивали на пепельных лепешках, батате и пахте», приходится другой, который помнил любовь к «сладкому картофелю… жаренному на раскаленных углях». И тем не менее, ямс или нет, клубень закрепился там, где его не ждали. Он адаптировался; он нашел новые дома. Грязный секрет южноамериканской кухни заключается в том, что почти любая еда, которую ели чернокожие, в конечном итоге стала едой, которую ели и белые. Назовите это импульсом, тенденцией отпечатываться на тех самых вещах, которые когда-то считались низшими. Но каждый раз в американской истории, когда у чернокожих появлялось что-то вкусное, это был просто вопрос времени, когда белая Америка отважится откусить кусочек.

Т. Д. Райс был кусакой и вором, но больше всего он был лжецом. Я уверен в этом, несмотря на то, что документальных подтверждений его слов мало. Есть статья, опубликованная в The Atlantic в 1867 году, в которой прослеживается его путь от скромного путешествующего актера до отца чернофейсового менестреля. Немногие из его деталей поддаются проверке, а некоторые его части представляют собой вымысел, но он содержит все, что необходимо знать. Согласно легенде, Райс прогуливался по задним улочкам Цинциннати, когда услышал, как чернокожий машинист напевает старую мелодию о том, что ему приказывают. В песне были слова «повернуться», «повернуться» и «делать именно так». Самое главное, что он заканчивался строкой: «И каждый раз, когда я оборачиваюсь, я прыгаю на Джима Кроу».

Райс, «пораженный особенностями представления», увидел возможность для своего следующего выступления. К тому времени, когда он прибыл в Питтсбург в 1830 году, он написал спин-офф и планировал дебютировать в нем. Рядом с местом, где должна была выступать Райс, он предположительно столкнулся с чернокожим носильщиком по имени Кафф. (Кафф, конечно, ненастоящий, но не в этом дело. )

Как гласит легенда, Райс подходит к Каффу и убеждает его прийти в театр с «легким уговором». По прибытии Райс приказывает Каффу раздеться, чтобы он мог надеть свою одежду на сцену. Манжета с любовью соглашается. Райс мажет лицо средством для чернения и надевает «густой черный парик из спутанного мха». Затем, закутавшись в ветхую одежду Каффа, Райс идет за кулисы с важным видом, подходит к занавескам и «ковыляет в поле зрения». Рассказ заканчивается тем, что Райс, исполнивший свой новый материал, осыпается «громом аплодисментов».

Более десяти лет Райс делала карьеру на этом выступлении. Он красил лицо остатками сгоревших пробок, носил черные шерстяные парики, танцевал и пел на разных континентах. По мере того, как его популярность росла, он, как известно, носил синие жилеты с золотыми пуговицами, каждая из которых была украшена бриллиантами. Он любил рассказывать толпе, что он больше, чем любой другой артист, «изучил негритянский характер» и обнаружил, что чернокожие являются «по сути низшей расой».

Но я могу распознать ложь. Райс ничего о нас не знала. Он верил, что сможет обитать в Черноте не из презрения, а из отчаяния. Он верил он же не хватило. Райс был неудачником, пока не придумал свою маленькую шутку. Он прикрывал это насмешкой, маскировал отвращением, но правда, которую он выдавал каждый раз, пачкая свое лицо, заключалась в том, что гарцующее существо, появившееся на сцене, было всем, чем он когда-либо действительно хотел быть.

Райса не поразили наши «особенности», потому что он их ненавидел. Он завидовал им. Он хотел вкусить удачу и удовлетворение, поэтому он использовал нас, чтобы добраться туда.

Почти все первые кулинарные книги, написанные чернокожими в Америке, содержат рецепты сладкого картофеля. В тексте Малинды Рассел 1866 года Домашняя кулинарная книга корень появляется в «запеченном пудинге» вместе с яйцами, сахаром, маслом, сливками и мускатным орехом. В оригинальной кулинарной книге 1881 года «Что миссис Фишер знает о старой южной кулинарии » Эбби Фишер перечисляет рецепт пирога из сладкого картофеля, который включает масло, яичные желтки, сахар и апельсиновый сок. В своей кулинарной книге 1911 года « Good Things to Eat » Руфус Эстес предлагает два рецепта сладкого картофеля. Каждый включает сахар, масло и кипящую воду.

Исследование в штате Миссисипи особенностей питания издольщиков в XIX в.30-е и 40-е годы показали, что, хотя сладкий картофель был дороже, чем белый или ирландский картофель, черные семьи покупали его по равной цене. Во время Великого переселения народов вместе с нами ушли и наши корни на север. В Гарлеме продавцы продавали, пекли, засахаривали и жарили батат из импровизированных печей и тележек вверх и вниз по Восьмой авеню. Одновременно с этим ростом белая Америка устремилась к батату.

Первым шагом стало создание нового продукта. До 20 века в стране было два основных вида сладкого картофеля: влажный и сухой. Сухие клубни были продукцией северных хозяйств. Влажные клубни традиционно ассоциировались с югом. В начале 19В 30-е годы Джулиан С. Миллер, исследователь из Университета штата Луизиана, вывел новую породу влажного сладкого картофеля с оранжевыми внутренностями и красноватой кожурой. Он был сладким и гладким при приготовлении и достаточно хорошо транспортировался для отправки. В своих полевых отчетах о роде Миллер объяснил, что его цель состояла в том, чтобы «производить продукт, который нужен потребителям».

Фермы и дистрибьюторы Луизианы начали рекламировать эту новую культуру как батат. В разгар Второй мировой войны, когда США страдали от нехватки поставок, правительство заключило контракт с фермерами, чтобы они поставляли им новый сорт оптом. The Philadelphia Inquirer сообщил, что заказал 2 миллиона фунтов обезвоженного и еще 21 миллион фунтов свежего. Руководители сельскохозяйственных производителей призвали фермеров взять новый прибыльный корень. В 1958 году номер The New York Times называл сладкий картофель ямсом, несмотря на признание того, что «это название было выбрано производителями сладкого картофеля в Луизиане, чтобы отличать его продукт от других сортов».

Рецепты печеного, жареного и засахаренного ямса вскоре появились в газетах и журналах по всей стране. К 19В 70-х и 80-х годах американский батат прочно вошёл в популярную культуру США. Он превратился в основной продукт на День Благодарения. Это стало мейнстримом.

И в этом заключается ирония: то, что когда-то считалось бесхитростным и несовершенным по своей сути, стало не только необходимостью, но и прямой традицией. Что нужно помнить о росте как экономики сладкого картофеля, так и менестрелей, так это то, что кооптеры неизбежно пришли к тому, что они давно заявляли о своей приверженности высмеиванию. Расовое воровство часто воспринимается только как грабеж, но в своей самой основной форме оно в равной степени является актом обострения. Преступники рискуют пройти по тем же дорогам, которые они когда-то сжигали, и дополняют пейзаж. Плохо не есть эту вещь. Это обязательство забыть все, что было до этого.

Нью-Йоркское историческое общество

Когда Райс был на пике своей популярности в 1830-х годах, он выступал в театре под названием Бауэри в Нижнем Ист-Сайде Манхэттена. Фото его шоу нет, но есть картина с изображением одного из них. В нем его лицо черное как смола, а его тело окружено развратным беспределом. Толпа, вся белая и в основном мужская, выплеснулась на помост. Некоторые мужчины дерутся. Большинство из них толкаются. Справа от Райс один человек бросает другого на землю за горло.

Зрителям так нравится представление, что они не знают, что никто на сцене не носит маски. Они настолько растворились во лжи, что забыли, что она когда-либо существовала.

У фермера Брента Леггета есть как минимум четыре средства связи в его ярко-белом Chevrolet Silverado: iPad в матово-черном корпусе, рация с короткой черной антенной, iPhone, подключенный к внутренней системе автомобиля, и проводное радио, чтобы связаться со своими работниками. Он сейчас на телефоне. «Мы просто поместим все эти орешки в большой трейлер», — говорит Леггетт, удлиняя uht в «арахисе» с достаточной резкостью, чтобы проглотить s . "Это будет здорово."

Леггетт смотрит на свой планшет и поворачивается ко мне. «Это то, что делает современный фермер. Это не водить трактор в полукомбинезоне и соломенной шляпе», — говорит он. «Что мы пытаемся сделать, так это контролировать безумие».

Сегодня утром 50 рабочих работают на поле сладкого картофеля Леггета. В отличие от многих других культур, сладкий картофель по-прежнему собирают в основном вручную. В определенный день рабочий собирает до 200 многогаллонных ведер батата с 7:00 до 16:00. Когда партия готова, рабочий сдает свой урожай в школьный автобус, который движется рядом с ним, задняя часть которого была удалена и заменена четырьмя ящиками шириной 8 футов. Двое мужчин стоят на платформе с ящиками и распределяют грузы. Автобус, как и рабочие, почти всегда в движении.

Леггетт говорит, что платит своим рабочим минимум 13 долларов 15 центов в час, «плюс жилье, транспорт и все коммунальные услуги». Рабочая сила состоит в основном из участников программы Министерства труда H-2A, которая позволяет некоторым американским фермерам привозить в страну иностранных граждан для заполнения временных сельскохозяйственных должностей. Многие из них работают здесь на уборке урожая уже более десяти лет.

Практически единственный сорт сладкого картофеля Leggett — это сорт Covington, современный потомок сорта, выведенного Джулианом Миллером почти столетие назад. Ковингтоны немного более продолговатые, чем другие породы, но имеют такую же оранжевую внутреннюю часть и кремовую текстуру. С момента их появления в начале 2000-х годов их популярность росла с каждым годом. «Это Cadillac из сладкого картофеля», — говорит Леггетт. Он клянется, что клиенты не будут покупать другие сорта. «Точно так же, как пожарные машины должны быть красными, сладкий картофель должен быть оранжевым».

В 1989 году Министерство сельского хозяйства США запретило продавцам маркировать сладкий картофель как настоящий батат. Продукты могут по-прежнему содержать слово «батат» на упаковке, но в них должно быть указано, что это на самом деле сладкий картофель. Леггетт продает свой урожай нескольким дистрибьюторам, которые занимаются рекламой. Когда я спрашиваю, знаком ли он с историей слова «ямс», он отвечает, что знает совсем немного. — Ты ешь этот батат? — спрашивает он, имея в виду африканский тип, нахмурив брови.

Последнее место, куда батат поступает на фермы Леггетт, прежде чем его отправят дистрибьютору, — это сушилка, арочное металлическое сооружение, расположенное примерно в 10 милях к югу от основных полей. Ящики со сладким картофелем сложены в семь рядов по всему зданию. Свежие урожаи сначала попадают в одну из камер для прогрева, в которых поддерживается температура 82 градуса и влажность 85 процентов, чтобы сделать клубни слаще и залечить их раны. Оттуда их переносят в холодильную камеру и охлаждают до 57 градусов с помощью двух гигантских промышленных вентиляторов. «Мы хотим, чтобы потребитель мог купить лучший доступный продукт», — говорит Леггетт, стоя в одном из таких хранилищ.

Позади него на стопке деревянных поддонов лежат три картонные коробки. У них белый фон и крупный текст в углах. Шрифт ярко-оранжевый. Это пишется «ЯМС».

Гарлем, 5-я авеню и 135-я улица, 1927 Bettmann/Getty Images

Настоящий батат втиснут между бананами и картофелем на западноафриканском рынке Кейта на Бродвей-авеню в Бруклине. Они находятся под золотыми пакетами Vanilla Chin Chin и оранжевыми пакетами чипсов подорожника, а также слева от кассового аппарата, который сам по себе застеклен. Они впереди и в центре, ямс. Как они должны быть.

«Мы можем продавать по две коробки в день», — говорит мне владелица магазина Мариаме Кейта. «Люди покупают батат каждый день». Кейта работает на этом рынке с 2002 года. Почти все товары, которые заполняют стены, полки и холодильники уютного бруклинского базара, импортируются из Западной Африки. Пальмовое масло, консервированные баклажаны и рассол контомир — все это выстраивается вдоль ближайшей к входу стены.

Ямс, тем не менее, является основным продуктом. Кейта каждые две недели доставляет земляные клубни из Ганы на грузовых самолетах. Стоимость доставки почти в два раза выше, чем на континенте, но она того стоит, учитывая спрос со стороны экспатриантов. «Вы должны заплатить за транспорт, чтобы он прибыл сюда», — говорит Кейта, когда послеполуденное солнце освещает пол витрины магазина. «Вот почему цены немного завышены».

Покупатели пробираются в магазин мимо узкого прохода, соединяющего его переднюю и заднюю половины, вокруг разделителя, заполненного специями с обеих сторон. Женщина в темно-зеленом пальто и красной зимней шапке протягивает руку к полке позади меня. До того, как Кейта открыла этот бутик, она владела салоном по плетению кос через дорогу. До этого она выросла в Кот-д'Ивуаре. Когда я спрашиваю, о чем она думает, когда смотрит на батат в магазине, она отвечает: «Я думаю о доме».

Кейта одет в черную шаль, украшенную бисером в виде мерцающей металлической розы. Ее глаза цвета мокко и напрягаются, когда она улыбается. «Вы просто хотите знать о батате», — говорит она. "Вот и все?"

Солнце садится вдали. Я хватаю батат, и он наполняет мою ладонь. Он свежий, твердый и теплый.

«Я знаю, тебе понравится», — говорит она мне.

Хотя я не знаю его, я часто думаю о нем, человеке-невидимке Ральфа Эллисона . Он скользит по Гарлему . Человек безымянный. Он потерял себя. Он замерз, ранен и не пришвартован. Он шагает по тротуару и чувствует запах ямса. Он подходит к продавцу и покупает клубень. «Я вижу вас одним из тех старомодных поедателей батата», — говорит ему продавец. «Это мое родимое пятно», — гордо отвечает мужчина.

Батат сладкий и всепоглощающий, слишком хорош, чтобы быть правдой. Оно питает и поддерживает, но искажено и надумано. Он исцеляет и омолаживает, но непостоянен и несовершенен. Ямс — продукт кровавых обстоятельств. Ямс тоже является благословением благосклонной судьбы.

Я понял, что вкладываю что-то в вещь, которая не предназначена для этого. Что неважно, оранжевый клубень или белый. Что не имеет значения, когда я впервые встретил его и действительно ли это то, с чем я впервые столкнулся.